Особенности кофепития, или «корица» по-турецки

Никакой глобализм не способен свести на нет уникальные традиции разных стран. Даже в том, что стало общепринятой практикой, вроде кофе на завтрак, тут и там встречаются свои нюансы. Скажем, сваренный в джезве очень крепкий кофе, который подают в крохотной чашечке на один глоток (при этом чашечка ещё наполовину заполнена гущей), в Греции будет «кафе эллинико» (то есть греческим напитком), а в Турции – кофе по-турецки. При этом в Греции очень любят «фредо» (то есть, холодный кофе, история которого началась не с эспрессо, из которого его сейчас готовят, а – о ужас! – с растворимого «нескафе»).

В Италии капучино – исключительно утренний напиток, днём и вечером его заказывают только туристы, ничего не разумеющие в питии кофе на итальянский манер. В других странах подобное ограничение не действует – можно заказывать любимый напиток в любое время суток, никто косо не посмотрит.

Собственно, из-за капучино всё и вышло. Точнее, из-за привычки пить капучино непременно с корицей. Мы привыкли, что при желании рыжеватая пряность всегда находится в доступе – либо бариста заранее спрашивает, добавить ли её в кофе, либо баночка с ароматным порошком просто красуется на стойке рядом с сахаром – сыпь, не хочу. Слово “κανέλα” было одним из первых, выученных мной на греческом (кстати, по-французски звучит практически также, “cannelle”). Словом, с тем, чтобы выпить максимально вкусный вариант капучино, никаких проблем не возникало.

Пока я не оказалась в Турции. Понятно, что традиции кофепития в этой стране древние и устоявшиеся, всякие машинные варианты вроде эспрессо, ристретто, макиато и того же капучино не приветствуются. Но поскольку туристический бизнес вносит немалый вклад в развитие страны, то в любом отеле и кофейне заказать можно практически что угодно, как говорится, «любой каприз за ваши деньги». Поэтому проблем с тем, чтобы насладиться чашечкой капучино за завтраком, после обеда или в любое другое время, никогда не возникало.

И всё было бы чудесно, если бы не одно «но» – никакой корицы к напитку не полагалось, не предлагалось и не наблюдалось в обозримом пространстве. Поначалу этот прискорбный факт не привлекал к себе внимания, но в какой-то момент добавить пряность в чашку с пенной шапкой захотелось просто отчаянно. Я попыталась запросить необходимый ингредиент у девушки-бариста, но увы, она практически не владела английским, а универсальный в других ситуациях язык жестов на этот раз дал осечку – в самом деле, попробуйте-ка изобразить корицу жестами!

Чтобы выйти из ситуации, я пошла на стойку ресепшн, где работал Серхат, прекрасно говоривший по-русски. Однако на слове «корица» система дала сбой – его внимательный работник отеля не знал. Попытка объяснить, что это пряность, которую добавляют в капучино, парадоксальным образом только осложнила ситуацию – Серхат недоумённо заморгал и начал озираться в поисках поддержки, призывая коллег себе на помощь.

Когда подоспели англоязычные турки, я с новой силой взялась за дело, рассказывая, что непременно хочу добавить в свой капучино “cinnamon”. И снова осечка – растерянные взгляды, тихие переговоры, вопросительные интонации трёх турков, во что бы то ни стало желающих помочь клиентке. Очередная тирада о том, что это рыжевато-коричневый порошок, который обычно добавляют в капучино (на этот раз произнесённая на английском) вызвала переглядывания, паузы в разговоре и вообще такую реакцию, словно я затребовала ложечку гашиша или чего-то в этом духе.

К процессу подключилась подруга, которую живо заинтересовала неожиданная задачка по добыче пряностей в турецком отеле. Напомнив мне заветное греческое “κανέλα”, она с интересом воззрилась на турков (которых к этому моменту было уже пять), вооружившихся планшетами, смартфонами и прочим инструментарием, способствующим преодолению языкового барьера. Стоит ли говорить, что греческий не помог.

Зато справилась компьютерная техника, которая бодро выдала перевод (не знаю уж, с которого из языков, коими мы оперировали в ходе беседы). И очень забавно было наблюдать смешанную реакцию наших собеседников – с одной стороны, они испытывали явное облегчение от того, что поняли, о чём речь. С другой… с другой они выглядели совершенно потрясёнными при мысли о том, что корицу можно добавлять в капучино.

Если вы думаете, что наше бурное обсуждение закончилось, когда удалось перевести слово на турецкий, вы глубоко заблуждаетесь. Ближайшие минут пять, если не десять, пятеро темпераментных знатоков норм и правил употребления кофе наперебой нам объясняли, что мы что-то спутали, нас кто-то обманул, над нами недобро подшутили, потому как корица – это для еды. Салатов, риса, рыбы, яблочных пирогов, при желании, даже мяса. Но кофе? Нет, это какая-то ошибка, этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.

То есть, нам конечно, с сомнением посоветовали отсыпать немного корицы из банки со специями, находящейся в доступе во время обеда, но очень и очень предостерегали против такого опрометчивого шага, как добавление её в капучино. Чтобы успокоить растревоженные нервы (и наши, и их), нас направили в особую кофейню при отеле, находящуюся этажом ниже. Там можно было выпить настоящего кофе – знаменитого кофе по-турецки. Что мы и сделали.

Корицу мы, конечно, себе отсыпать не стали – некуда было, но на будущее сделали себе пометку, что в турецкий отель имеет смысл брать с собой маленькую склянку с корицей – вдруг захочется выпить капучино в привычном формате?

Да, по-турецки «корица» – «тарчин» (“tarçın”). Мало ли что, вдруг кому-то понадобится. 😊